ЕВРОДАЙДЖЕСТ/ПО МАТЕРИАЛАМ ПОМОРСКОГО МУЗЕЯ В ВАРДЕ. Как и когда начали складываться торговые взаимоотношения между Россией и Норвегией? Чему эта торговля научила представителей обеих стран и какие уроки можно извлечь из нее сегодня? Над ответами на эти и другие вопросы редакция Евродайджеста предлагает поразмышлять вместе с сотрудниками норвежского музея в городе Вардё, собравшими немало материалов об истории торговых связей между норвежцами и русскими. Впервые русские рыбаки упоминаются в норвежских источниках в 1743 г. Тогда местный губернатор отчитался в том, что около 60 русских промысловых судов стояли возле Вардё. Первые из них появились за несколько лет до этого, вероятно, в 1740 г. Это произошло примерно в то же время, когда поморские торговые суда стали обычным явлением в Северной Норвегии. Из Вардё русские рыбаки перемещались все дальше на запад. В 1770-е годы они стали доходить до Хасвика на о.Сёройа. Между Хасвиком и Варангер-фьордом поморами было поставлено несколько становищ с избами и сараями. Случалось, что некоторым доводилось зимовать в Норвегии, хотя это и было противозаконным. До 1826 г. между Норвегией и Россией официальной границы не существовало. Поэтому органы центральной власти опасались, как бы русские не укрепились на Финнмаркском берегу. Боязнь российской экспансии на Севере сохранился и после установления границы. Кроме этого, поступали жалобы от норвежских рыбаков, в которых утверждалось, что уловы русских были выше, а их суда, оборудование и снабжение – лучше. В 1816-1818 г.г. норвежское правительство прибегло к крайним мерам, отправив в рыболовецкие селения военный корабль для «разборки обстоятельств». Русские станы и сараи были снесены или проданы. В 1830 г. был принят закон, регулировавший русские рыболовные промыслы. Промысловые артели на судах с этого времени стали базироваться только в шести обозначенных населенных пунктах в Восточном Финнмарке: Стейнвог, Гамвик, Берлевог, Ботсфьорд, Хамнингберг и Киберг. Эти положения выполнялись не всегда. Так, в 1888 г. в г.Вардё рыбными промыслами занималось всего около 70 русских судов с экипажем примерно 300 человек. Постепенно русские рыбаки сосредоточились в селах Итре-Киберг и Индре-Киберг (которые по-русски назывались Большая и Малая Бирка). Там они построили примитивные жилища, склады и рыбацкие станы. На зиму промысловые суда ставились здесь на прикол. В 1880-е гг. 150-200 поморов на 35-50 рыболовецких судах ежегодно вели промысел из Киберга. Тогда в этом селе в целях улучшения санитарных условий был открыт российский пункт Красного Креста. Права на ведение русскими рыбных промыслов в Финнмарке (так называемые «Кибергские права») были отменены в 1913 г. На практике поток промысловых судов из России приостановился незадолго до этого. Русские рыбаки приезжали в Финнмарк из поморских сел Беломорья. Сами они не владели ни судами, ни орудиями лова, но их снаряжали состоятельные купцы и монастыри. Судовладелец оставлял за собой, как правило, две трети улова, тогда как экипаж делил между собой оставшуюся третью часть. Экипаж промыслового судна обычно состоял из четырех или пяти человек, включая «зуйка» (то есть юнгу), который чистил рыбу, готовил пищу, ремонтировал оборудование и исполнял другую необходимую работу. Русские принимали участие как в «вешнем» тресковом промысле (мойвеном ходе), так и в летнем промысле на сайду, треску, палтус и т.п. Поэтому они прибывали в места промысла уже в марте или апреле. Рыбаки не возвращались по домам раньше сентября. Русские вели ярусный лов из открытых морских судов, называемых шняками. Этот тип судов во многом напоминает норвежский «фембёринг», но шняка – более крепкой конструкции. Ярус был много длиннее норвежского. Местные рыбаки утверждают, что, по их подсчетам, длина яруса могла составлять 6 километров. Скорее всего, эти утверждения были несколько преувеличенными! Русские во время промысла должны были находиться на расстоянии минимум одной норвежской мили (10 км) от берега, чтобы не мешать норвежцам. Но это правило не всегда соблюдалось. Случалось также, что норвежские рыбаки воровали у русских улов или обрезали их яруса. Лов рыбешки для наживки осуществлялся с берега. И тогда возникали эпизоды жесткой борьбы за ресурсы. Ссоры и кровавые драки между русскими и норвежцами в диковинку не были. Способ обработки рыбы русскими отличался от норвежского. Вместо того, чтобы разрезать с брюха, русские разрезали рыбу вдоль хребтовой кости от хвоста к голове. В старые времена рыбу, как правило, засаливали. Постепенно стали переходить к сушке рыбы на вешалах, которые сооружали из привезенных с собой материалов или арендовали на месте. Русские не связывали рыбу для сушки, но прорезывали отверстие в брюхе, через которое продевали палка, таким образом, рыба висела хвостом вниз. Головы и внутренности вялились, и только печень продавали в свежем виде норвежским скупщикам. Осенью груз переправляли в Россию на больших сухогрузах. Рыба предназначалась для внутренних регионов России. Поэтому сначала ее отправляли в Архангельск для реализации на сентябрьском рыбном рынке. После этого продукцию перегружали в меньшие по размерам грузовые суда, осуществлявшие перевозки по Северной Двине. Автор статьи Каролине Серк-Ханссен. Перевод с норвежского: Анастасия Гортер, 2003 ПО ТЕМЕ: Поморская торговля: история торговли, которую обoжали и русские, и норвежцы