ЖЖ–ПМЖ/ЖИВОЙ ЖУРНАЛ ПЕРЕСЕЛЕНЦА/ ГЕРМАНИЯ, страница 11. Заметки журналиста Аси Гонтмахер, переехавшей летом 2009 года на постоянное место жительство (ПМЖ) в Германию.

С теми, кто уже знает, “Как я дошла до социального суда” – поделюсь своими впечатлениями от продолжения. Как я из суда вышла.

С ощущением – ничья, 1:1.

И с маленьким, но багажиком нового опыта социальной справедливости.

Ой, как мне не хотелось на это заседание идти! Дело-то, собственно говоря, было никчемное. Стоимость… одного дня в Дюссельдорфе, по социальным меркам: то есть, 11 с копейками евро.

Никчемное – в личном финансовом плане. Но вот в плане идеи вообще… ради общества… когда убеждаешь себя, что твое личное – оно на самом деле может пригодиться еще кому-то…. вернее, когда тебя в этом убеждают…

Так разъяснил мне социальный работник, который меня – в свое время – в этот социальный суд и послал. В прямом смысле – на три буквы.

Вру, послал он меня по-немецки, а в немецком слове букв на много порядков больше. Но сути это не меняет.

Было дело практически сразу после моего приезда в страну: пока бюрократическая машина закручивалась и смазывалась регулярно подбрасываемыми в нее документами и заполненными бланками, припасенные деньги убывали с пугающей скоростью.

Считается, что человек приезжает в Германию (если, конечно, на законных основаниях переселения или ПМЖ) – без средств существования, имея буквально “на хлеб” и рассчитывая на скорейший приток денег от государства… Не ухмыляйтесь, теоретически так оно и есть, а если кому-то удается “соломки” и прочей “капусты” побольше подстелить – честь тому и хвала…

Так вот, социальные работники на то и существуют, чтобы отстаивать наши социальные права в борьбе за насущное социальное пособие. Мой оказался добротный и грамотный – в общем, немец, не понаслышке воспитанный на социальных правах человека. Он-то меня и послал…

Суд вмешался в работу бюрократической машины в лице социального ведомства – смазку и приладку ускорил одним письмом-напоминанием о своем существовании и о моих правах, и пособие мне совсем скоро стали выплачивать “регулярно и в полном объеме”…

…но некий “хвостик” тогда остался…. и потянулся… и тянулся больше года…

Дело этих самых пресловутых 11 с копейками евро… Дело одного незасчитанного дня…

А дней могло быть и больше. Дней между датой въезда в страну и первой явкой в социальное ведомство для постановки на учет.

Официально (“таков закон” – излюбленная фраза практически всех немецких чиновников!) пособие начисляется со дня подачи соответствующего заявления в социальное ведомство. После всех вышеописанных движений бюрократической машины, разумеется.

Но… (нам всегда подавай “но”)… пусть у всех иных – приезжих и местных – своя ситуация, но у нас-то она всегда особенная… (и слегка из области нашей всегдашней традиционной “инаковости”))… мы-то по другой программе… мы-то – сразу на гарантированное…

Так пусть с первого дня приезда в страну нас и кормят. Примерно так сказал – как отрезал – мой социальный работник.

Собственно говоря, дней между моим приездом-приходом с самого начала было два. Один день – эти 11 с копейками евро – социальное ведомство вернуло мне споро. Вероятно, пойдя на компромисс “фифти/фифти”. Но один незасчитанный день так и потянулся…

С регулярностью в несколько месяцев я получала письма из социального суда – мое дело, мол, будет снова пересмотрено… и не обращала на них особого внимания (списывая эти бумажки на издержки бюрократической машины). А машина-то, оказывается, все это время работала исправно. И доработалась. До судебного заседания: Гонтмахер против социального ведомства.

Получив приглашение на заседание, я помчалась к социальному работнику – что делать? Как что, – удивился тот, – идти разумеется… А, может, ну его, это один день, – вякнула я. Вы не правы, фрау Гонтмахер, – снова “отрезал” мне социальный работник. – А как же прецедент?!

Вот так я и стала прецедентом. Вернее, попыталась им стать.

Может, красноречия мне не хватило (обещанный переводчик почему-то в помощь мне не явился и осталась я на заседании один на один с немецким языком). А, может, и весомых аргументов (что более вероятно). Милая доброжелательная судья мою идею о всех остальных приезжих в общем и целом поняла. В языковом плане. Но не в “букве закона”. Поэтому в ответ я услышала очередное “Таков закон. Таковы правила” и… прониклась.

Ведь, на самом деле, всех остальных иных – приезжих и местных – намного больше. И любой, оставшийся без средств к существованию – не важно, сколько: несколько дней, несколько месяцев или несколько лет живущий в стране, – имеет право на социальное пособие. С первого дня обращения в социальное ведомство (выражаясь привычным канцеляризмом, с момента “постановки на учет”). И жить по этим установленным правилам легче, чем ввести маленький пунтик-дополнение к какому-то там параграфу – касающийся одной определенной “инаковой” группы социальщиков…

Ведь, на самом деле, жить, сообразуясь реально действующим законам и правилам (и пусть даже с некоторой долей бюрократии) – все-таки намного проще, чем среди бесчисленности и многообразности исключений…

Постскриптум. Не получилось у меня в тот раз стать прецедентом. 1:0 в пользу государства. Но откуда же взялась тогда “ничья”, со счетом 1:1?

Да все из той же области “таковы правила”.

Доброжелательная и дотошная судья в материалах моего дела выискала (и пересчитала самолично!!!), что за засчитанный день мне недодали пособие на ребенка. Все те же пресловутые 11 с копейками евро…

Так социальная справедливость снова восторжествовала. В свoей отдельной, правилами и законами отмеренной части.